От автора: Друзья! Мы продолжаем путешествие по загадочному миру вокруг «Месяца урожая». Это четвертый рассказ об одном бедняке Гастоне, который имел заветное желание. Вот такая недобрая сказка под Новый Год. С Наступающим, друзья! Перед прочтением советую первых три рассказа: «Черный лес», «Призрачный замок» и «Постоялый двор». Приятного чтения! Каспар сидел в одиночестве за длинным столом и задумчиво разглядывал посетителей Постоялого двора. Он переводил взгляд от одной шумной компании к другой, не забывая прислушиваться. Сидящие за столами купцы и ремесленники дружно выпивали, травили друг другу байки, спорили, шутили и веселились. Они умели веселиться… Сам же Каспар, погрязший в трудах и работающий на износ, уже и забыл, что такое веселиться от души. Да и к одиночеству он давно привык, а шумные компании наводили на него тоску о прошлом. Вот и сейчас его стол, ломившийся от снеди, стоял в отдалении от других. А суровые слуги, молчаливо стоящие за его спиной, отгоняли от Каспара назойливых смельчаков, решившихся в хмельном задоре, подойти к нему и заговорить. Устав от шума голосов и громкого смеха, Каспар уже собрался уходить и начал подниматься с места, как его взгляд упал на вошедшую женщину. Она была полновата, средних лет, и одета как простолюдинка. Но что-то в ней привлекло Каспара. Он стал всматриваться в ее лицо. Глаза… У этой женщины были необыкновенные глаза. Они светились теплом и добротой. Такие же глаза был и у его покойной жены. При воспоминании о жене у Каспара защемило сердце. Он медленно опустился на лавку, продолжая смотреть на женщину. Та стояла у самого входа, переводя взгляд от одного стола к другому, словно кого-то искала. Тем временем к ней подскочил мелкий, сухощавый мужичонка с крысиной мордочкой и огромным носом. Не церемонясь, он сильно ткнул ту в бок локтем и, что-то злобно прошептав ей на ухо, стал подталкивать женщину к крайнему столу. Каспар заметил, как взгляд женщины на миг потух, она вся словно сжалась и покорно побрела за мужиком. «Что она делает рядом с этим уродом?» – изумился Каспар, но тут же одернул себя. В конце концов, это не его дело. У него своих хлопот невпроворот. Пока Каспар был погружен в свои мысли, странная пара уже сидела за столом и поглощала свой скудный ужин. Каспар заметил, что женщина уныло склонившаяся над своей миской, вдруг вздрогнула и с интересом посмотрела куда-то в сторону. Он проследил за его взглядом и увидел занятную троицу. Двое купцов, уже изрядно захмелевшие от забористого эля, о чем-то громко спорили, а третий, по виду зажиточный ремесленник, пытался, как мог, их утихомирить. Каспар прислушался. Они спорили о Призрачном замке. Тот, что здоровый, рыжий, с окладистой бородой, с пеной у рта доказывал, что есть этот замок. А худой, смуглый брюнет (видать из Южных земель) с таким же пылом кричал, что всё это выдумки. Слушая эту перепалку, Каспар ухмыльнулся про себя. Он не просто верил, он точно знал, что Черный лес и Призрачный замок не выдумка, а сущая правда. Он сам в жизни такого навидался, что другим и не снилось. Тем временем жаркий спор затих. Все трое дружно подняли кружки с элем и с криком: «За Месяц урожая!», опрокинули их. Каспар вновь посмотрел в ту сторону, где недавно сидела женщина, но их с мужиком и след простыл. «Пора и мне на боковую», – подумал Каспар, как вдруг услышал задорный голос ремесленника из этой троицы: – А вы слыхали про Темного Странника? Каспар замер и медленно повернул голову к говорящему. Тот, в свою очередь, получив отрицательный ответ от собеседников, и, захватив их внимание, воодушевленно продолжил: – Ну, так вот, жил на окраине небольшого городка один мужичок. Назовем его Гастон… *** «Нет, нет, нет…» – простонал про себя Гастон. Он стоял посреди небольшого, полусгнившего хлева и глядел на старую умирающую лошадь. Та лежала на боку, тяжело дыша и подергивая ногами в предсмертных судорогах. Эта кляча была для его семьи единственной надеждой пережить предстоящую зиму. А семья у Гастона была не маленькой, почитай семеро душ. У Гастона и его жены Астрид было трое детей, два сына и дочь. Жили они очень бедно. Ютились все в небольшом, ветхом домике, который с каждым годом всё сильнее разваливался на части. Вместо комнат в домишке были небольшие перегородки, а закопченный очаг еле-еле обогревал убогое жилище. Своей земли у Гастона не было и, он вынужден был наниматься к кому-то в работники, чтобы хоть как-то прокормить жену и детей. Когда старший сын Оберт подрос, то стал помогать отцу. Позже, каким-то чудом накопив немного денег, Гастону удалось приобрести лошадь. А так как работников со своей тягловой силой нанимали охотней, то жить стало немного полегче. В прошлом году Оберт женился. Жена Оберта Марла была из еще из более бедной семьи, чем семья Гастона. Жить молодым было негде, так что к домику Каспара приделали крошечную пристройку, где и поселили Оберта с женой. А этим летом у них народился сынишка. Но для Гастона это был еще один голодный рот. Значит работать нужно еще больше и усерднее. И куда они сейчас без лошади? Да и сам Гастон чувствовал, что к своим сорока семи годам стал сильно сдавать и, пользы от него сейчас, как от работника, было не больше, чем от этой дохлой клячи. Стоя над тушей мертвой лошади, Гастон лихорадочно думал: как же им дотянуть до весны? Выход был лишь один, нужно срочно сократить число нахлебников. Его дочь Габи уже вошла в возраст невесты и, ее можно было выдать замуж. Но женихи не то что не толпились у порога дома Гастона, их не было даже на горизонте. Была бы она хотя бы красавицей. Да куда уж там. А то что покладистая и работящая, так этим сейчас никого не удивишь. И кому, скажите на милость, нужна обычная девушка, да еще без приданного? Оставался только один выход, ехать на Месяц урожая и, там, на ярмарке, пристроить младшего сына кому-либо в работники или подмастерья. Когда Гастон понял, что эта, казалось бы, шальная мысль, на самом деле жестокая неизбежность , он нахмурился. Кристоф был его любимцем. Этот веселый и неунывающий сорванец везде таскался за своим отцом и старшим братом и, как мог, в свои неполные двенадцать, пытался помогать им. Всё в душе Гастона противилось такому решению, но другого выхода не было. В ночь перед походом на ярмарку, Гастон не мог заснуть и ворочался с боку на бок. – Послушай, Гастон, – услышал он рядом тихий голос жены, – Может не пойдете? Может есть другой выход? – Другого выхода нет, – прошептал в ответ Гастон. Астрид поднялась на одном локте и умоляющее посмотрела на мужа: – Предчувствие у меня нехорошее. – Всё обойдется. Спи. Небольшой городок Гастона был недалеко от Главного города, где проходила ярмарка. Так что, выйдя засветло, утром следующего дня они с сыном уже подходили к главным воротам. И если Гастон бывал здесь не раз, то для Кристофа всё было в новинку. Множество людей, пестрящих своей непохожестью как во внешности так и в одежде, крики зазывал, и даже запахи. Вот здесь пахнет вяленным мясом и сырокопчеными колбасками, там запах сдобы сводит с ума. А вот и розовощекий парнишка предлагает разные сладости. Видя как Кристоф смотрит голодным взглядом то в одну сторону, то в другую, Гастон потрепал его по голове, взъерошив светлую шевелюру и, улыбнулся: – Ничего, сынок. Вот пристроим тебя здесь в подмастерья, всего попробуешь. Они долго ходили по рядам, подходя ко всем подряд. Но никому не нужны были работники. И только под вечер, когда ярмарка почти закрылась, Гастону удалось пристроить Кристофера к одному мяснику Ласару. У того было свое стадо скота и скотобойня. Мужиком он был суровым и прижимистым. К работникам относился строго, если не сказать жестоко. Но других вариантов не было. Поцеловав на прощание сына, Гастон, сжав кулаки, резко развернулся и быстрым шагом направился к выходу с ярмарки. И тут его внимание привлек ребенок. Или это был не ребенок? Гастон видел его со спины, но что-то было в нем странное и неестественное. Он был очень низкого роста, нескладный, на тоненьких, кривых ножках, в высокой широкополой шляпе, зеленом сюртуке и смешных башмаках. Гастон подошел поближе, чтобы рассмотреть его. Но тот, ловко сорвав кошель с пояса какого-то купца, шустро заковылял в дальний переулок. Ведомый неизвестной силой, Гастон ринулся за ним. Забегая в переулок незнакомец обернулся, и Гастон в изумлении увидел маленькое, сморщенное личико с огромным носом и злобными глазками. Гастон готов был поклясться, что это лицо было зеленым! Мужичок злобно оскалился и шмыгнул за угол. Гастон за ним. Ковыляя в сумерках по узкому, темном переулку, карлик оставлял за собой светящиеся следы. Он бежал очень быстро и, уже через пару минут Гастон потерял его из виду. Но следы были четкими. По ним и пошел Гастон. Следы заканчивались в конце переулка, куда не попадал даже свет луны, и упирались в маленькую, хлипкую деревянную дверь в стене. Сгорая от страха и неизвестности, Гастон замер перед дверью. Но любопытство взяло верх и, он медленно приоткрыл ее. За дверью было абсолютно темно и, только светящиеся следы от маленьких ножек уходили куда-то вниз и скрывались за поворотом. Значит вниз ведет лестница. «Эх, была не была!» – выдохнул про себя Гастон и осторожно стал спускаться вниз, придерживаясь за каменную стену. Когда он дошел до поворота, то там обнаружилась еще одна дверь. Но эта была уже побольше и выглядела массивной и прочной. Чтобы ее открыть Гастону пришлось навалиться на нее всем телом. В конце концов дверь поддалась и Гастон очутился в каком-то погребе до верху набитым бочками. Впереди он заметил каменную лестницу, ведущую вверх и оканчивающуюся дверью, из под которой выбивался свет и слышался шум голосов. «Ну, наконец-то, люди», – взбодрился Гастон и, пулей взлетев по лестнице, распахнул дверь. Свет ударил в глаза и он на мгновение зажмурился. Когда он, наконец, проморгался и смог оглядеться вокруг, то волосы зашевелились у него на голове и, по спине пополз холодный пот. В просторном помещении за небольшими, круглыми столами сидели разного вида и размера чудовища, в существование которых невозможно было поверить. Вот за столиком возле окна сидели два огромных мужика. Всё вроде бы ничего, только у одного была бычья голова, а у второго один глаз во лбу под широченной бровью. Они зычно о чем-то спорили и, у того, что с бычьей головой, раз от раза из ноздрей шел пар и глаза наливались кровью. За соседним столиком сидело трое ящериц человеческого размера, тихо переговариваясь между собой каким-то урчанием, и с опаской поглядывая на одноглазого и «бычью голову». Недалеко от них расположились то ли люди , то ли тени. Они словно парили над столом. Остальные посетители этого заведения были не менее странными. Рогатые, хвостатые, с рыбьими головами, длинными хвостами, со множеством рук и ног или вовсе без них. В общем, всё то, что приходит к человеку только в жутких кошмарах. – Эй, приятель! – услышал Гастон откуда-то справа, – Ты что там делаешь? Гастон повернул голову вправо и увидел за барной стойкой существо с человеческим телом в сюртуке, волчьей головой и мохнатыми руками с черными когтями. -Да, да, я к тебе обращаюсь, – смотрел на него в упор «волчья морда», – Ты чего по погребу шаришься? Хочешь выпить, подойди ко мне, закажи и оплати, – уже злобно рычал «волк». Растерянный Гастон только и смог промямлить: – Я… Я ничего не делал… Я не хотел… -Чего ты там мычишь? – не унимался «волк». Потом, словно что-то почуяв, потянул носом и удивленно присвистнул: -Эээээ, приятель, да ты человек! Как же тебя занесло сюда из Верхнего мира? По призрачным следам пришел? – Каким следам? – Призрачным, – хмыкнул «волк» – Ладно, двигай сюда. Угощу тебя выпивкой, раз ты здесь. Не часто ваш брат спускается к нам. Добро пожаловать в таверну «На краю бездны»! Гастон подошел к стойке и взгромоздился на высокий стул. «Волк» отошел к одной из бочек, расположенных у стены и, Гастон услышал стук копыт. Перегнувшись через стойку, он посмотрел на ноги «волка». Так и есть, копыта. – Ага, они самые, – весело подмигнул ему «волк», – Мамаша моя в молодости не очень разборчивой была. – Ну, и за кем ты пошел? – спросил «волк», ставя на стойку большую кружку чего-то сероватого, мутного и резко пахнущего. Видя недоуменный взгляд Гастона, «волк» облокотился на стойку и приблизившись вплотную, продолжил: – Видишь ли, приятель, чтобы попасть простому человеку в Нижний мир, нужно следовать по светящимся следам одного из его обитателей. Мы их называем призрачными. И заметив проблески понимания в глазах Гастона, спросил: – За кем пошел ты? – Это был маленький человечек… Ну… такой… зеленый… – Давай, я тебе помогу, – хмыкнул «волк», – Он был неуклюжий, с кривыми ножками, в зеленом сюртуке и высокой, широкополой шляпе. Гастон утвердительно кивнул. – Ох уж эти лепреконы, – рассмеялся «волк», – Без золота жить не могут. Везде его ищут. Даже к людям не бояться забегать. Видать стащил там у кого-то золотишка? Вспомнив, как карлик ловко сорвал кошель у купца, Гастон вновь кивнул. – Золото – это всё чего жаждут эти мелкие проныры, – веселился «волк». – А разве это плохо, чего-то страстно желать? – вдруг спросил осмелевший Гастон. «Волк» резко перестал скалить пасть и серьезно спросил: – И ты чего-то желаешь? – Конечно. – Тогда тебе нужен Тёмный странник. – Темный Странник? – Ага, – кивнул «волк», – здесь только он исполняет желания. А вот он. Как всегда, на своем месте. Волк указал в сторону, где в дальнем углу виднелась одинока фигура в черном плаще с капюшоном. – Давай, давай, приятель, – похлопал по плечу Гастона «волк» – такой шанс раз в жизни выпадает. И только Гастон двинулся в сторону одинокой фигуры, как «волк» схватил его за руку и быстро заговорил: – Только вот что… Будь осторожен в своих желаниях. Медленно подойдя к столику незнакомца, Гастон присел напротив него и взглянул тому в лицо. Мало ли какая морда окажется под капюшоном. Но на него смотрел молодой человек, лет тридцати, с правильными чертами лица, каштановыми волосами и голубыми глазами. Гастон облегченно выдохнул и улыбнулся незнакомцу, не зная, как начать разговор. Но тот его опередил. Он внимательно посмотрел на Гастона и тихо спросил: – Рассказывай. – Чего рассказывать? – Желание свое рассказывай. Или ты просто поболтать подсел? Тогда не того выбрал. – Нет, нет, – затараторил Гастон, – я за желанием. – Слушаю. -Нууууу …. Я хочу, чтобы у меня всё было, как у людей. Добротный дом, хозяйство крепкое. Чтобы мои сыновья тоже жили в достатке и, дочку я смог выдать за достойного человека, а не за кого придется. Вот чего я хочу. – Значит, ты хочешь счастья и достатка своей семье… – задумчиво произнес незнакомец. – Конечно! – воодушевленно воскликнул Гастон. – Ну что ж, – продолжил Странник, – достойное желание. Только, ты же понимаешь, что за всё в этой жизни нужно платить. И за свою услугу я возьму с тебя плату. – Какую? – напрягся Гастон. -Сущий пустяк, – улыбнулся Странник, – Я заберу у тебя всё, что ты нажил за эти годы. Согласись, это ничто в сравнении с сокровенным желанием. Гастон призадумался. А что он нажил? Ветхий домишко, худую козу, да пару кур. Вот и всё его богатство. – Идет, – подытожил он свои мысли. – Тогда заключим договор, – выпрямился Странник и, в его руках оказался свиток и серебряный нож, – Дай мне свою правую ладонь. Гастон протянул руку незнакомцу и, тот, с быстротой молнии, полосонул по раскрытой ладони ножом. Гастон вскрикнул и, кровь из открытой раны полилась на свиток. – Теперь закрой глаза, – услышал он шепот Темного Странника, – и представь свое самое сокровенное желание. Гастон закрыл глаза и стал представлять. – Готово, – вновь раздался тихий голос. Гастон открыл глаза и взглянул на свою ладонь. Вместо зияющей раны там был небольшой шрам и, боли не было совсем. – И это всё? – спросил Гастон, изумленно глядя на ладонь. – Не совсем, – отозвался собеседник, – Еще одно условие. Ты никогда и никому не должен рассказывать ни об этом месте, ни об этой сделке. – А когда…? – Исполнится желание? В Новогоднюю ночь. Как говориться В Новый год в новую жизнь. – А как я пойму что желание сбылось? – О, ты поймешь! – усмехнулся Странник. – А сейчас что мне делать? – Возвращайся домой и живи, как жил. – А как вернуться-то? – Иди туда, откуда пришел, – Странник махнул рукой в сторону погреба и отвернулся. Гастон встал и побрел к двери погреба. Проходя мимо «волка» он с опаской взглянул на того. Но «волчьей морде» и дело не было до Гастона. Он мило беседовал с двумя русалками, скаля в улыбке свою пасть. Войдя в погреб, Гастон стал искать глазами дверь, которая вела в тоннель. И, что за черт! Перед ним опять была лестница вверх с дверью, откуда бил свет и, слышались голоса. Он обернулся назад, но там была лишь каменная стена. Он взлетел по лестнице и распахнул дверь, готовый вновь очутиться в странной таверне. Но к его удивлению он очутился в Постоялом дворе. И в тех людях, что сейчас ели и пили здесь, не было ничего особенного, кроме, разве того, что все они были богаты и могли здесь находиться, в отличие от Гастона. Черни вход сюда был воспрещен. Гастон уже собирался уносить ноги, подобру-поздорову, но тут его взгляд выловил Ласара, чинно расположившегося за длинным столом. – Где мой сын? – подскочив к Ласару, выпалил Гастон. – На конюшне, – опешил тот. Но быстро придя в себя, нахмурился и зычно гаркнул, – А ты что здесь делаешь, рвань? Тебя высекут за дерзость! Но Гастон уже не слышал его. Со всех ног он бежал на конюшню. Кристоф обнаружился в самом углу. Он лежал на небольшой подстилке из соломы, свернувшись калачиком. – Вставай! Вставай, сынок! – тряся за плечо спящего сына, радостно кричал Гастон, – Мы идем домой! Весь остаток осени и начало зимы Гастон прибывал в приподнятом настроении. Подработку забросил, об экономии и слышать не хотел. И только повторял всем: – Вот увидите! В новом году мы все будем счастливы! Такие перемены с мужем пугали Астрид. Еще этот, неведомо откуда взявшийся, шрам. Гастон часто смотрел на свою правую ладонь, поглаживал этот шрам и загадочно улыбался. Наконец, настало преддверье нового года. С самого утра Гастон не находил себе места. Он ходил из угла в угол, путаясь у всех под ногами, и бубнил себе под нос: «Скоро… Скоро…». После скромного праздничного застолья семья разошлась по своим закуткам и, дом погрузился в тишину. Гастон проснулся среди ночи от непонятного предчувствия. Правая ладонь горела огнем. Он прислушался. Из пристройки Оберта раздавались непонятные звуки и стоны. Гастон насторожился и позвал жену. Но Астрид лежала будто мертвая, хоть грудь ее вздымалась. Гастон соскочил с кровати и, в чем был, ринулся на половину старшего сына. Но уже у двери остановился. Сердце почувствовало недоброе и, он, на всякий случай, заглянул за перегородку Кристофа. То, что он увидел, повергло Гастона в шок. Поперек кровати вместо сына лежал скелет! Не веря своим глазам, Гастон на негнущихся ногах и с трясущимися руками подошел ближе. Ошибки не было. На кровати лежал скелет. «Чья это злая шутка?» – в панике подумал Гастон и позвал Кристофа. В ответ тишина. Гастон ринулся к Габи и взвыл от увиденного. На подушке в сером чепце, вместо милой головки дочери, был череп с пустыми глазницами и застывшем в немом крике оскале. Не помня себя от горя и страха, Гастон помчался к Оберту. Ворвавшись в пристройку, он чуть не упал, сходу налетев на валявшийся у порога скелет старшего сына. Воя, как дикий зверь, Гастон вертел головой, ища глазами Марлу и внука. И он увидел ее. Марла стояла посреди комнаты, как статуя, с расширенными от ужаса глазами и открытым в немом крике ртом. Напротив нее стоял… Странник. И, кажется, внимательно смотрел на нее. А Марла с каждой секундой сохла на глазах, превращаясь из молодой женщины в древнюю старуху и, под конец, в иссушенный скелет. Он пил из нее жизнь! Когда Странник закончил, скелет Марлы грудой костей рухнул на пол. – Что ты наделал?! – в ужасе кричал Гастон. Темный Странник развернулся к Гастону и спокойно сказал: – Взял свою плату по сделке. – Но я просил другого! – А чего ты просил? – нахмурился странник, – Какое желание ты загадал в тот раз? – Я хотел счастья и достатка для своей семьи! – Какое желание ты загадал? – не сдавался Странник. – Я хотел, чтобы моя семья… – бормотал неуверенно Гастон. – Семья? Не ври мне! – уже явно разозлился Странник, – Какое желание ты загадал?! – Богатства! – не выдержав, закричал в ответ Гастон, – Я загадал богатства!!! – Верно, – уже ровным голосом продолжил Странник, – Когда ты закрыл глаза и стал представлять, то в твоих мечтах я не увидел никого из твоей семьи. Там было только золото и драгоценности. В своих сокровенных мечтах ты не о семье думал, а только лишь о себе. – Но зачем ты убил мою семью? – Условия договора помнишь? Ты должен отдать мне всё то, что нажил за эти годы. А что ты нажил, Гастон, кроме своей семьи? Ничего. Вот я и забрал всё нажитое тобой. Твою семью. Но, заметь, – ухмыльнулся Странник, – Я сделал тебе одолжение и оставил твою жену. Надо же тебе разделить с кем-то радость от исполнения самого сокровенного желания. Потом, раскинув в стороны руки, весело воскликнул: – С Новым годом, Гастон! Иди же скорей во двор. Там тебя ждут подарки! За каждого один бочонок. Затем его лицо вновь стало серьезным и, Странник быстрым шагом направился к выходу. Уже на самом пороге он вдруг развернулся и, пристально посмотрев в глаза убитого горем Гастона, сказал: – И вот еще, если ты когда-нибудь меня снова найдешь, то внимательно вглядись в глубь себя, прежде чем загадывать желание. И вышел. В кроватку к внуку Гастон заглядывать не стал. Он нутром чувствовал, что увидит в ней. На ватных ногах Гастон поплелся во двор. Там стояло шесть бочонков, до верху набитых золотом и драгоценностями. Гастон смотрел на них, раскачиваясь из стороны в сторону, и беззвучно плакал. Из оцепенения его вывел душераздирающий крик жены. *** – Ну и в чем здесь смысл? – недоуменно хмыкнул рыжий купец, – когда ремесленник окончил свой рассказ и замолчал, – Он же хотел достатка для своей семьи, как и все мы, а ему вон что. – Ты чем слушал? – хохотнул ремесленник, – Смысл здесь в том, что все мы хотим чего-то: счастья детям, здоровья родителям, достатка и благополучия близким. Мы говорим о своих желаниях или же нет. Иногда даже свято верим, что это правда. Но где-то внутри нас, в самых потаенных уголках нашей души, живет наше истинное «я». А вот оно может в корне отличаться от видимых и ощущаемых человеком чувств и желаний. Мы порой даже не догадываемся о его существовании, но Темный Странник видит каждого насквозь. Он сразу понял суть этого Гастона, поэтому и назначил такую плату. И тут голос подал брюнет: – А всё-таки что-то не сходится в твоей истории . – Чего не сходится? – Ты сказал, что во дворе было шесть бочонков с богатствами. У Гаспара было трое детей, плюс невестка с внуком. А так как Странник пощадил жену Гастона, то получается пять. Не сходится. – Ух ты! Заметил! – рассмеялся рассказчик, – Тут дело вот в чем. Невестка Гастона в ту пору была на сносях. Знала об этом только жена Гастона Астрид. Они с Марлой боялись рассказать мужчинам. Как-никак лишний рот. Вот пока и придумывали, как эту новость лучше преподать. Так и получается, что за неродившегося младенца Странник и отдал шестой бочонок. Всё по-честному. – Ну, Ну. А дальше-то что? – подпрыгивал, уже протрезвевший и во всю заинтересовавшийся историей рыжий, – Что стало с Гастоном и его женой. – Да ничего особенного, – повернулся к нему ремесленник, – Жена Гастона не вынесла горя утраты и слегла. Гастон не жалел денег, всё тратил на врачей и лекарства, чтобы ее спасти. Но всё было тщетно и, к лету Астрид умерла. Гастон же, собрав остатки своих сокровищ, уехал в Северные земли. Там он много работал и приумножил свои богатства, став одним из именитых купцов. Но, люди поговаривают, что все эти десять лет, после того случая, каждую осень он приезжает на ярмарку Месяца урожая и ходит по рядам, выглядывая того, кто может оставлять призрачный след. Он ищет вход в Нижний мир, в ту самую таверну. Ему нужен Темный странник. Теперь он точно знает, чего желает больше всего на свете. Сейчас он готов отдать все свои богатства до последнего гроша, чтобы вернуть свою семью. – Да враки это всё, – гоготнул брюнет. – Вот смотри, – подскочил рыжий, – он опять не верит! Троица снова заспорила. Каспар поднялся с места и не спеша подошел к ним. Заметив высокого старика с седой бородой, в богатых одеждах и хмурыми глазами, окруженного грозного вида слугами, все трое притихли и с недоумением уставились на него. Каспар обвел всех троих внимательным взглядом и тихо произнес: – Каспар. Его звали Каспар. Сказал и вышел в ночную мглу Постоялого двора.
Автор публикации
