Там, за дальним холмом, в тиши горных вершин
Блещет свет в окнах старой забытой часовни,
Стынет мертвенный лес, одинок и безмолвен,
Дует страждущий ветер над стёртою кровлей,
Свищет чахлым дыханьем меж тёмных руин.
Звенит раненный дождь на разбитой купели,
Захватили алтарь вновь проросшие ели,
Лежат тихо хоругви, опалились, истлели,
И к крестам приварилась, шипя киноварь.
Лишь бесплотные духи в темнеющих стенах
Копошатся на сгнивших изрытых ступенях,
Изнывая под гнётом извечного плена,
Да на длинном мече, поёт светлая сталь.
Смердит чёрным дыханием злая болезнь,
Но блистают в огне тонких свечек доспехи,
Бьётся шёлковый герб, одинокий и ветхий,
И поют светлячки херувимскую песнь.
Бледный рыцарь с обугленными волосами,
С кучерявой каймой светло-жёлтых кудрей,
Проливал на пол чистый багряный ручей,
И два светлых зрачка острыми огоньками
Прорезали тьму ярче церковных свечей.
Склонившись на раненных оба колена,
И припав головой к обгоревшим крестам,
Он внимал дребезжащим во тьме небесам,
Измождённого сердца сухая гангрена
Исходила слезами изрезанных ран.
И пока лишь зачатки слепого рассвета
Разжигались на небе цветастой волной,
Да густым косяком летел ангелов строй,
Под истлевшим крестом, в душном мраке согретый,
Стоял раненный рыцарь перед долгой войной.
Автор публикации
